Шаг 7. Цитаты

	Седьмой шаг советуем начинать ещё до первого шага. Читая роман, не забывай выписывать из текста понравившиеся выдержки. Прямая речь персонажей, авторские отступления помогут конкретизировать характеристику персонажей, оживят текст сочинения, явятся одним из доводов в системе авторской аргументации.

«-Изо ста кроликов никогда не составится лошадь, изо ста подозрений никогда не составится доказательства, ведь вот как одна английская пословица говорит,..» (Порфирий Петрович – Раскольникову)

«-Кто я? Я поконченный человек, больше ничего. Человек, пожалуй, чувствующий и сочувствующий, пожалуй, кой-что и знающий, но уж совершенно поконченный.» (Порфирий Петрович – Раскольникову)

«Этому тоже надо Лазаря петь, — думал он, бледнея и с постукивающим сердцем, — и натуральнее петь.» (Раскольников о Порфирии Петровиче)

«Стало быть, уж и скрывать не хотят, что следят за мной, как стая собак! Так откровенно в рожу и плюют! — дрожал он от бешенства.»

«Встану, да и брякну всем в рожу всю правду; и увидите, как я вас презираю!..»

«С одной логикой нельзя через натуру перескочить!» (Порфирий Петрович – Раскольникову)

«- Как? Что такое? Право на преступление? Но ведь не потому, что «заела среда»? — с каким-то даже испугом осведомился Разумихин.»

«-Я просто-запросто намекнул, что «необыкновенный» человек имеет право... то есть не официальное право, а сам имеет право разрешить своей совести перешагнуть... через иные препятствия, и единственно в том только случае, если исполнение его идеи (иногда спасительной, может быть, для всего человечества) того потребует.» (Раскольников о теории)

«-Одним словом, я вывожу, что и все, не то что великие, но и чуть-чуть из колеи выходящие люди, то есть чуть-чуть даже способные сказать что-нибудь новенькое, должны, по природе своей, быть непременно преступниками, — более или менее, разумеется. Иначе трудно им выйти из колеи,..»
(Раскольников о теории)

«-Я только в главную мысль мою верю. Она именно состоит в том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обыкновенных), то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово.» (Раскольников о теории)

«- Ведь это разрешение крови по совести, это... это, по-моему, страшнее, чем бы официальное разрешение кровь проливать, законное...» (Разумихин о теории)

«-Ну как иной какой-нибудь муж, али юноша, вообразит, что он Ликург али Магомет... — будущий, разумеется, — да и давай устранять к тому все препятствия... Предстоит, дескать, далекий поход, а в поход деньги нужны... ну и начнет добывать себе для похода... знаете?» (Порфирий Петрович о теории)

«- Зачем тут слово: должны? Тут нет ни позволения, ни запрещения. Пусть страдает, если жаль жертву... Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца. Истинно великие люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть,..» (Раскольников о теории)

«- Ведь вот-с, когда вы вашу статейку-то сочиняли, — ведь уж быть того не может, хе-хе! чтобы вы сами себя не считали, ну хоть на капельку, — тоже человеком «необыкновенным» и говорящим новое слово, — в вашем то есть смысле-с... Ведь так-с?— Очень может быть, — презрительно ответил Раскольников.» (Порфирий Петрович – Раскольников)

«- Уж не Наполеон ли какой будущий и нашу Алену Ивановну на прошлой неделе топором укокошил? — брякнул вдруг из угла Заметов.»

«-Гм... да... всё в руках человека, и всё-то он мимо носу проносит, единственно от одной трусости... это уж аксиома...» (Раскольников о теории)


«-Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше боятся...» (Раскольников о теории)


«-Оттого и ничего не делаю, что болтаю. Пожалуй, впрочем, и так: оттого болтаю, что ничего не делаю. Это я в этот последний месяц выучился болтать, лежа по целым суткам в углу и думая... о царе Горохе.» (Раскольников о себе)


«Но столько злобного презрения уже накопилось в душе молодого человека,..» (автор о Раскольникове)


«-Мелочи, мелочи главное!.. Вот эти-то мелочи и губят всегда и всё...» (Раскольников о задуманном преступлении)

«- В то время он и сам еще не верил этим мечтам своим и только раздражал себя их безобразною, но соблазнительною дерзостью.» (автор о Раскольникове)

«…«безобразную» мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя всё еще сам себе не верил.» (Раскольников о задуманном преступлении)

«-Один какой-нибудь стакан пива, кусок сухаря, — и вот, в один миг, крепнет ум, яснеет мысль, твердеют намерения! Тьфу, какое всё это ничтожество!..» (Раскольников о себе)

«- А коли не к кому, коли идти больше некуда! Ведь надобно же, чтобы всякому человеку хоть куда-нибудь можно было пойти. Ибо бывает такое время, когда непременно надо хоть куда-нибудь да пойти!»

«-Разве я не чувствую? И чем более пью, тем более и чувствую. Для того и пью, что в питии сем сострадания и чувства ищу. Не веселья, а единой скорби ищу... Пью, ибо сугубо страдать хочу!» (Мармеладов о себе)

«- Ай да Соня! Какой колодезь, однако ж, сумели выкопать! и пользуются! Вот ведь пользуются же! И привыкли. Поплакали, и привыкли. Ко всему-то подлец-человек привыкает!» (Раскольников об исповеди Мармеладова)

«Письмо матери его измучило.»

«До его квартиры оставалось только несколько шагов. Он вошел к себе, как приговоренный к смерти.» (автор о Раскольникове)

«Со слов матери, они с отцом «…жили и бедовали.» (мать – Родиону)

«- Народ пьянствует, молодёжь образованная от бездействия перегорает в несбыточных снах и грёзах, уродуется в теориях; откуда-то жиды понаехали, прячут деньги, а всё остальное развратничает.»
(Свидригайлов – о пореформенной России)

«По мнению автора, Раскольников «поддался некоторым странным недоконченным идеям, которые носятся в воздухе».

Раскольников «…вынес зародыш своей мысли от старухи.»

На обратном пути Раскольников зашёл в «плохенький трактиришко», спросил себе чаю. «Странная мысль наклёвывалась в его голове, как из яйца цыплёнок, и очень, очень занимала его.»

Идейный «теоретик» стал заложником собственной теории: не захотел влачить жалкое существование; захотел «всё и сразу».